устная история:гендерный аспект

Развитие исторической науки в XX столетии привело к появлению целого ряда новых направлений, одним из которых стала устная история. Как современная технология сбора исторических источников и самостоятельное научное направление она сложилась после Второй мировой войны. Еще в 1938 г. профессор Колумбийского университета, специалист по истории Гражданской войны в США Аллан Невинс призвал своих коллег создать организацию для систематического сбора и записи устных рассказов и мемуаров «видных американцев». Весной 1948 г. по его инициативе был создан Кабинет устной истории для записи мемуаров людей, сыгравших значительную роль в жизни Америки. К 1971 г. сотрудники Кабинета собрали 2,5 тыс. записей бесед общим объемом почти в 350 тыс. страниц.
Следует отметить, что Аллан Невинс, первым введший в научный оборот термин «устная история», понимал под ней сбор и использование воспоминаний участников исторических событий. Однако впоследствии термину придали расширительную трактовку, обозначая им как различные виды устных свидетельств о прошлом, так и исследования, написанные на их основе. Популяризация нового направления в США в 1940–1950-е гг. была связана с деятельностью американского журналиста Джозефа Гулда. Как и всё новое «устная история» имела узкое направление лишь в рамках архивного дела, постепенно завоевав признание профессиональных историков, нашедших в устных воспоминаниях исключительный источник информации о прошлом.
Рождение в 1971 г. журнала “Oral History” («Устная история») и появление несколько позже общества с одноименным названием во главе с одним из пионеров устной истории в Великобритании Полом Томпсоном свидетельствовало о стремлении шире использовать новые методики в по- знании общества. Отражая своеобразный протест против академической истории, основанной на письменных источниках, устная история в 1970-е гг. получила широкое распространение в западной историографии, а с начала 1990-х гг. – и в российской. С 1997 г. на трех языках выпускает свой журнал “Words and Silences” («Слова и молчание») Международная устно-историческая ассоциация.
Теория и методология истории Рождение “oral history” следует рассматривать в контексте современных тенденций в социальных науках вообще.
Ее появление было обусловлено рядом факторов:
во-первых, актуализацией проблематики, связанной с «недавним» прошлым;
во-вторых, развитием звукозаписывающей аппаратуры.
Первый фонограф был изобретен в 1877 г., а система записи на стальную проволоку – в ХХ столетии. К началу 1930-х гг. значительно усовершенствованный аппарат нашёл свое применение на радио, а через десятилетие появилась магнитофонная лента и бобинные магнитофоны.
В начале 1960-х гг. были разработаны и кассетные магнитофоны.
- В-третьих, появление устной истории было обусловлено методологическими поисками в зарубежной историографии, находившейся под влиянием философии экзистенциализма, постмодернизма и традиций социальной истории.
Хронологические рамки исследования охватывают период с середины XX в. по настоящее время. Такой выбор обусловлен тем, что именно тогда в США, а затем в других странах мира стали осуществляться крупномасштабные проекты в области устной истории (в том числе истории науки) и начало активно формироваться самостоятельное исследовательское направление. В этот же период стала относительно доступна звукозаписывающая техника, с помощью которых инициаторы устно-исторических проектов начали записывать получаемую информацию.
Актуальность темы данной курсовой заключается в исследовании сравнительно нового и перспективного метода создания и сохранения информации о прошлом – «устной истории».
С помощью этого инструмента исследователям представляется уникальная возможность исследовать, изучать и создавать тематические документы, тем самым ещё больше пополнять содержание традиционных исторических источников.
«Устная история» заслужила свое признание, как способ получения исторически важной для нас информации, но параллельным остаётся ряд нерешённых проблем этого направления. Нет единого представления о том, насколько важную роль в исследовательской работе играют документы, относящиеся к «устной истории», я имею виду достоверность источников такого рода, а также методов, порядки исследования и этапы проведения экспертиз и анализов.
Многолетние дискуссии не привели к чёткому пониманию о необходимости разработки комплексного подхода, основанного на опыте работ ученых разных специальностей (историков науки, исторических антропологов, психологов, социологов, лингвистов и др.) при составлении программ по устной истории. Однозначно, что такой подход мог бы существенным образом расширить диапазон и изменить ракурсы исследования.
Также не менее важной и актуальной проблемой является искажение смысла беседы, возникающая при корректировке авторских и редакторских интервью.
До сих пор никем не была проведена работа, связанная с поиском в архивах хранящихся документов устной истории отечественной науки, и уж тем более по их систематизации.
Судя по росту числа публикаций, количество исследователей, обращающихся к документам устной истории как к историческим источникам, постоянно увеличивается. В настоящее время все большее число архивов проводит так называемое инициативное комплектование. Государственные и муниципальные организации, отдельные научные группы и самостоятельные исследователи организуют и осуществляют устно-исторические проекты, связанные с изучением прошлого. Накопленный опыт требует осмысления и теоретического обобщения, что усиливает актуальность данной работы.
Цель и задачи исследования.
Цель курсовой работы - описать современное состояние исследований по устной истории науки, выделяя гендерный аспект, проанализировать применяемые мужские и женские методы изучения, показать перспективность и потенциал этого направления, наметить пути комплексного подхода к источниковедению устной истории науки.
Для достижения цели поставлены были поставлены следующие задачи:
изучить основные тенденции и гендерный подход в развитии устной истории науки в нашей стране и за рубежом как метода и способа получения историко-научной информации;
раскрыть особенности и проблемы источниковедческого анализа материалов устной истории науки;
Если объектом настоящего исследования является история науки в устных свидетельствах, то предмет изучения - документы, образовавшиеся в результате деятельности государственных, ведомственных организаций и частных лиц, осуществлявших и осуществляющих записи интервью с деятелями науки и техники.

Введение 3
I Глава. 7
Устная история, как направления развития наших знаний о прошлом 7
1. Место устной истории в системе гуманитарного знания 7
II Глава. 10
Гендерный подход к устной истории, как новый инструмент интерпретации прошлого 10
1. Устная женская история 10
2. Теоретический феминизм для женской истории 12
3. Гендерный подход в работе с устной историей 15
III Глава. 24
Сложность и преимущества применения устной истории 24
Заключение 26
Список источников и литературы 28

Проблемы устной истории в гендерном аспекте до настоящего времени не были предметом научного анализа. В последние годы некоторые историки науки и журналисты, практикующие интервьюирование ученых, время от времени стали высказываться на общие темы о специфике работ в области устной истории. Их размышления главным образом касаются степени достоверности данных материалов и того, каким образом можно использовать и интерпретировать устно-исторические источники. При этом следует отметить, что в нашей стране число публикаций, содержащих интервью с учеными, и историко-научных работ, основанных на устных источниках, год от года растет, что в определенной мере отражает мировые тенденции. Но если у нас работы в области устной истории науки берут начало с 60-70-х гг. XX в., то в западной традиции они появились раньше и носили характер специализированных проектов.
Расширение базы источников исторических исследований, оказывало стимулирующее влияние на рост профессионального интереса к устной истории.
Устная история впервые выделена как самостоятельный объект изучения. В результате анализа опыта отечественных и зарубежных специалистов, а также собственной практической деятельности было сформулировано следующее определение базового для данной работы понятия «Устная история». Устная история - это ретроспективная информация, полученная в результате целенаправленно организованного диалога между историком и ученым, проведенного в рамках определенного тематического исследования или проекта и зафиксированного на аудиовизуальном носителе.
Изучение архивных материалов и публикаций, проведение бесед с профессиональными историками, энтузиастами-собирателями и хранителями записей рассказов, дает возможность выяснить то, что по актуальным проблемам устной истории систематические монографические исследования не проводились, и лишь, но некоторым частным вопросам имеются немногочисленные статьи и заметки.
Стоит предположить, что целенаправленное создание источников устной истории по определенной заранее исследовательской программе, а также применение комплексного подхода к работе с источниками по устной истории, разработка методик их создания и источниковедческого анализа с учетом междисциплинарного характера устной истории позволят занять свою важную нишу устной истории.

1. Бэрг М. П. Устная история в США//Новая и новейшая история. 1976. № 6. С. 213.
2. Орлов И.Б. Устная история: генезис и перспективы развития//Отечественная история. 2006. № 2. С. 136–148.
3. Урсу Д. П. Методологические проблемы устной истории//Источниковедение отече- ственной истории. М., 1989. С. 16.
4. Подробней см.: Пассерини Л. В чем специфика устной истории?//Женская устная история. Бишкек, 2004. С. 15–31.
5. Подробнее см.: Пушкарева Н. Л. Женщины Древней Руси. М., 1989. С. 197.
6. См. подробнее: Пушкарева Н. Л. Гендерная теория и историческое знание. СПб., 2007.9 Батыгин Г. С., Девятко И. Ф. Миф о «качественной социологии»//Социологический журнал. 1994. № 2. C. 28–42;
7. Козлова Н. Н. Опыт социологического чтения «человеческих документов», или размышления о значимости методологической рефлексии//Социс. 2000. № 9. С. 22–32.
8. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства XVIII—начала XIX в. СПб., 1994. С. 10.
9. Лотман Ю. М. Клио на распутье//Лотман Ю. М. Избранные труды. Таллин, 1996. Т. 1. С. 466.
10. Linde Ch. Life Stories. The Creation of Coherence. New York; Oxford, 1993.
11. LabowW., WaleckyJ. Narrative Analysis. Oral Version of Personal Experience: Oral Versions of Personal Experience. Three Decades of Narrative Analysis. 1997. Vol. 7: Narrative and Life History. Pp. 3–32.
12. Women’s Words. The Feminist Practice of Oral History/Ed. by S.B.Gluck, D.Patai. Routledge, 1991;
13. Темкина А. Динамика сценариев сексуальности в автобиографиях современных рос-сийских женщин: опыт конструктивистского исследования сексуального удовольствия //Гендерные тетради/Под ред. А. Клецина. Вып. 2. СПб, 1999. C. 20–54.
14. Бойм С. Общие места. М., 2002.
15. Никонова О. Ю. Женщины, война и «фигуры умолчания»//Неприкосновенный запас. 2005. № 2–3 (40–41). С. 5.
16. См. подборку белорусских участниц проекта по гендерным особенностям исторической памяти (www.gender.ehu.by/memory/docs/interwiews), а также: Алексиевич С. У войны — не женское лицо. Минск, 1985. С. 25–27.
17. Квале С. Исследовательское интервью. М., 2003.
18. Голофаст В. Б. Новые ветры в социологии//http://www.pseudology.org/Golofast/ Golofast_New_winds.htm
19. Ярская-Смирнова Е. Р. Нарративный анализ в социологии//Социс. 1997. № 3. С. 57.
20. Devault M. L. Talking and Listening from Women’s Standpoint: Feminist Strategies for Interviewing and Analysis//Social Problems. 1990. Vol.
№ 1 (February). Рр. 96–116.
21. Козлова Н. Н. Опыт социологического чтения «человеческих документов», или размышления о значимости методологической рефлексии//Социс. 2000. № 9. С. 27.
22. Рейнхарц Ш. Феминистская устная история//Воспоминания женщин: устные истории переходного периода. Теория и практика. Сборник статей. Бишкек, 2001. С. 41.
23. Триангуляция//Национальная социологическая энциклопедия. http://voluntary.ru/
24. Ср.: ВайльП. Правда женского рода//Российская газета. Федеральный выпуск. №4673. 30 мая 2008 г.; Воронина М. А. Это должно быть призванием. Женская устная история//Гендерные исследования. Вып. 13. СПб., 2004. С. 47.